![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
dr_jekyll44
|
Общественное мнение не строит каких-либо иллюзий в отношении самостоятельности Думы как ветви власти. И парламент, и суды, и федеральные СМИ, и даже российский бизнес подчинены или зависимы от администрации президента (так, во всяком случае, думает большинство опрошенных: 72% — в отношении парламента и СМИ, 64% — относительно судебной системы и 66% — относительно бизнеса). Иначе говоря, ответственность за все, что происходит в сферах власти, лежит на выстроенном за последние 10 лет авторитарном режиме Путина.
По мере того как растет сомнение в способности руководства страны обеспечить тот курс непрерывного роста уровня жизни и доходов, который имел место в 2002-2008 гг., т. е. до кризиса, объяснение массовым сознанием неудач правительства и его неэффективности начинает сводиться к той же логике. На вопрос: «Согласны ли вы с тем, что население России уже устало ждать от Путина каких-то положительных сдвигов в нашей жизни?» в 2010 г. ответили «да» 43%, в 2011 г. — 52%, в 2012 г. — 56%. (не согласны с этим соответственно 40, 36 и 33%).
На вопрос: «Как вы думаете, что сейчас в большей мере волнует окружение Путина — проблемы страны или личные материальные интересы?» в 2008 г. 56% отвечали так, как и положено в условиях государственного патернализма: «забота о стране» («личные материальные интересы» — лишь 29% ), но в 2012 г. картина стала иной: 40% по-прежнему говорили о государственной озабоченности, о «проблемах страны», но 41% выбрал вариант ответа «личные интересы».
Репрессивные законы, поспешно принятые Думой в этом году, воспринимаются не как демонстрация силы
власти, а как свидетельство ее нарастающей слабости, произвола, желание любой ценой защитить свои позиции, но не как стремление к установлению законности, — или же как проявление личной мстительности представителей власти («они испортили мне праздник, я испорчу им жизнь»).
Сомнения в законности переизбрания Путина на третий президентский срок (а здесь мнения россиян разделились ровно пополам, 50 на 50, считающих президента Путина легитимным с точки зрения российской Конституции или нелегитимным, не соответствующим духу Основного закона) ложатся в один ряд с расправой над Ходорковским или участниками митинга на Болотной, с фактами коррупции и международной реакцией на события в России и многими подобными негативными представлениями о происходящем в стране. Режим, безусловно, может навязать стране репрессивные законы и инициировать процессы против оппозиции по уголовным или политическим основаниям, но такие действия все меньшей частью общества воспринимаются как правовые, законные и справедливые. Какое расследование может быть при таком руководителе СК, как Бастрыкин («убью и сам буду расследовать»), или как может быть признан законным приговор Басманного суда?
