Паломничество без определенных намерений

Олег Навальный, Нарышкино, ИК №5: Потемкинская тюрьма

Сидеть в тюрьме забавно. Ну то есть вообще это достаточно унылое занятие, но ничего катастрофичного. Видимо, система ФСИН сделала соответствующие выводы после ада, который устроили Толоконникова и Алехина, поэтому я сижу в «потемкинской тюрьме». Немыслимыми усилиями воли администрация учреждений, в которых мне довелось побывать, обеспечивает, вернее, очень сильно старается обеспечить исполнение моего наказания в строгом соответствии с буквой закона. Поэтому, с одной стороны, к удивлению других осужденных сотрудники со мной обращаются на вы и не могут, например, избить ногами в комнате воспитательной работы, с другой – нарушение правил внутреннего распорядка практически 100% обеспечивает мне дисциплинарное взыскание.

Самое страшное в тюрьме – это неопределенность. Вот едешь в автозаке из зала суда и представляешь себе сцену из «Джентльменов удачи», только без юмора («а вам не кажется, что ваше место возле параши»). Как только попадаешь в систему, люди, которые по ту сторону забора казались убийцами, разбойниками и мошенниками, превратились в Крыло (он делает четки), Мутного (он делает наколки) и Андрюху (который может достать все), ну то есть в обычных жителей необычной коммуны.

Конечно, система тут очень сильно гуманизировалась: байки зэков полны страшных историй про режимные зоны в Омске, Саратове, Красноярске и так далее, где зэки здороваются с собаками, а осужденные, протестуя, вспарывают себе брюхо.

Моя ИК-5 образца 2012 года тоже дала бы фору любому фашистскому концлагерю, но сейчас она больше похожа на пионерлагерь им. Ф. Кафки. Жителям Орловской области несказанно повезло, что с этапами начали приезжать москвичи, а за ними адвокаты, а за ними правозащитники с прокурорскими проверками.

Народ тут сидит разный: иногда интересный, иногда совсем нет. По большей части преступники, но если детально посмотреть документы, по которым их сажали, то 90% надо либо отпустить, либо снижать сроки. Но так уж сложилось, что безнаказанные судьи закрывают глаза, видимо, чтобы поддерживать образ неумолимого и строгого правосудия.

Зэки не любят власть и Путина (ну зэки вообще не любят мусоров, а фээсбэшники, всем известно, гораздо хуже мусоров), ругают их сильными и иногда новыми для меня словами.

Но при этом почти все поддерживают политику России на Украине и в Крыму. Тут, конечно, сказываются Первый канал и НТВ в качестве главных источников информации. Нелегальные смартфоны редко используются для политического ликбеза и дискуссий в Twitter и Живом Журнале: другими словами, особых отличий между Русью свободной и Русью сидящей тут мало.

Зато у сотрудников исправительных учреждений мнение потихоньку меняется. В бочке меда патриотизма медленно растворяется деготь сокращений штатов и отмены премий. Но я – тут, у меня много свободного времени. И добрая машина правды работает без остановки, разнося знания о шубохранилищах, горечи Владлена Степанова и Дарье Тимуровиче.

P.S. Олег Навальный будет рад письмам читателей NT по адресу: 303900, Россия, Орловская область, поселок Нарышкино, улица Заводская, дом 62, ИК № 5, Навальному О.А., 1983 года рождения.

Владимир Пастухов: Цена конкуренции с Навальным
Поверхностному наблюдателю может показаться, что Кремлю удалось решить проблему Навального, нейтрализовав его публичную активность после драматичных московских выборов. В тюрьму его очень грамотно не посадили, не дав, с одной стороны, повода для новой бурной публичной кампании, с другой, – поддержав, таким образом, упорно распространяемый сверху слух о том, что сам Навальный является «кремлевским проектом». При этом его плавно перевешивают с одного уголовного крючка на другой, как тушку в мясной лавке, стараясь исподтишка пнуть побольнее (вроде шумно пропиаренной акции с «арестом имущества братьев Навальных»). Но прежнего ажиотажа у публики эти акции уже не вызывают: люди ко всему привыкают, привыкли они и к тому, что у режима есть любимая забава – прессовать Алексея Навального.

К этому следует добавить, что интеллигентские круги, составившие костяк «болотного движения», и сами порядком испугались того результата, который Навальный получил на московских выборах. Навальный – явно не типический либеральный герой 90-х, робу правозащитника и диссидента на это мощное тело точно уж натянуть не удастся. Он по фактуре гораздо ближе к Ельцину, чем к либеральным демократам (в хорошем смысле этого слова). Да и сам Навальный добавил масла в огонь, запутавшись в трех колоннах «русского марша». В результате ему припомнили все старые обиды и страхи, заподозрив в симпатиях к фашизму, хотя гораздо в большей степени он заслуживает упрека в безудержном популизме. Все это вместе взятое помогло власти временно выдавить его обратно из публичной политики в блогосферу, откуда он продолжает забрасывать Кремль своими грозными памфлетами.
( Read more... )

Московские выборы растянулись на два дня. В тот момент, когда информационные каналы сообщили, что митинг сторонников Навального завершился без происшествий, стало ясно, что игра переходит в бесконечно длинный эндшпиль, и поэтому можно, хотя бы пунктиром, подвести промежуточные итоги.

Владимир Пастухов: Первый тур мы уже отыграли...

«Кто людям помогает, тот тратит время зря»

Сергей Собянин, как никто другой сегодня, может оценить полезность совета старухи Шапокляк: хорошими делами прославиться нельзя. Справедливости ради надо отметить, что он проявил и достаточную амбицию, и достаточную порядочность в ходе этой избирательной кампании, в результате чего она, безусловно, выделяется из общего ряда политических профанаций, которые в России принято называть выборами. Когда Собянин заявляет о том, что ему удалось провести самые честные выборы в истории Москвы, он отчасти прав. Для Москвы это действительно были самые честные и свободные выборы мэра за всю ее историю.

К сожалению, это, однако, не значит, что они были по-настоящему честными и свободными, так сказать, в глобальном, а не в московском измерении. Это и невозможно, пока выборы в России не будут отделены от власти и, как следствие, от контролируемых ею финансовых, административных и информационных ресурсов. Но Собянин, в отличие от многих других, использовал эти ресурсы, надев белые перчатки, чтобы не испачкаться. И не сказать об этом было бы некорректно. Он мог бы достигнуть большего на этом гуманном поприще, но либо не сумел, либо ему не дали. В самом финале московской увертюры все-таки прозвучала фальшивая политическая нота.

( Read more... )

Оригинал взят у amoro1959 в двадцать пять процентов

www.novayagazeta.ru
Россия втягивается в третий знаковый политический процесс десятилетия. Ходорковский, Магнитский, и вот теперь — Навальный. Все три процесса объединены общей исторической логикой и, как следствие, имеют много «пересечений» даже внешне.

Первое действие в деле Навального происходит в лесу. Но, безусловно, это лишь начало. Дальше будут дороги — «Почта России», и дураки — «организация массовых беспорядков». Так что поклонники видеопродукции в жанре «политрэш» могут запасаться попкорном и занимать места у экранов телевизоров.

Это месть! Они очень сильно испугались в декабре, думали, сейчас что-то будет. Но быстро сообразили, что бить их никто не собирается, что большинство протестующих хочет мирного развития событий...

Статья полностью: www.novayagazeta.ru

Цены на нефть перестали уменьшаться, а рубль этого и не заметил, продолжает падать, вывоз капиталов из страны нарастает. С чем можно связать эти процессы?
— Я это связываю с тем, что сейчас никто не верит в перспективы российской экономики. Не верят, что она может расти, приносить дивиденды. Но самое главное, что люди здесь, в России, не верят в перспективы улучшения жизни, не верят в какие-то позитивные перемены, поэтому капиталы и бегут. Вся экономика, по меткому выражению Белковского, — это экономика РОЗта: распил, откат, занос. Экономика так и работает. Люди зарабатывают на каких-то примитивных вещах, как добыча сырья, и стремятся все вывезти из страны. Они не связывают свою дальнейшую жизнь, жизнь своих детей с Россией. 
Я верю, что мы не обречены, что мы можем быть ничуть не хуже любой другой европейской страны. Поэтому я борюсь с этой властью. Да, очень большое количество людей считает, что побороть власть невозможно. А люди, связанные с властью, не связывают с Россией никаких надежд, они считают, что мы обречены. Они считают, что Путин будет долго. До 80 лет. Потом придумают таблетки молодости, и он будет жить и править до ста лет. И очень многим не хочется тратить свое время, свою жизнь на борьбу — они просто уезжают. А я не уеду.