![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Борис Пастухов: Столкновение ностальгий
Если политическая повестка власти и оппозиции одинаково провальна, народ выбирает status quo
В книге «Смерть и Возрождение Американской Демократии» Сара Макдональд цитирует один из современных американских сериалов, герой которого, описывая создание рекламы, говорит: «Новое создает у потребителя зуд, но есть и более надежный способ привязать его к товару — ностальгия».
Кажется, эта фраза довольно точно описывает трансформацию, пережитую населением России за последние 30 лет. Если конец 80-х и самое начало 90-х были периодом, когда лучше всего «продавалась» новая политическая повестка, то на излете 90-х обществу была предложена повестка ностальгическая. Благодаря удачной рекламной кампании, эта повестка до сих пор остается самым популярным политическим товаром в стране.
( Read more... )
Если политическая повестка власти и оппозиции одинаково провальна, народ выбирает status quo
В книге «Смерть и Возрождение Американской Демократии» Сара Макдональд цитирует один из современных американских сериалов, герой которого, описывая создание рекламы, говорит: «Новое создает у потребителя зуд, но есть и более надежный способ привязать его к товару — ностальгия».
Кажется, эта фраза довольно точно описывает трансформацию, пережитую населением России за последние 30 лет. Если конец 80-х и самое начало 90-х были периодом, когда лучше всего «продавалась» новая политическая повестка, то на излете 90-х обществу была предложена повестка ностальгическая. Благодаря удачной рекламной кампании, эта повестка до сих пор остается самым популярным политическим товаром в стране.
( Read more... )
Владимир Пастухов: Россия, вперед?!
Манифест несостоявшейся перестройки
Хотите почувствовать себя Жаном Шампольоном, открывшим для современного человечества язык древних египтян, расшифровав надписи на знаменитом Розеттском камне? Возьмите в руки программную статью третьего президента России Дмитрия Медведева, опубликованную на сайте «Газета.ру» ровно семь лет тому назад, 10 сентября 2009 года, и постарайтесь перевести ее на современный политический новояз…
Возвращаясь к непечатному
В момент публикации статья Медведева не вызвала фурор за пределами «понимающего круга». Как ни странно, гораздо большее впечатление она производит сегодня, когда буйная «русская весна» уже осталась далеко в прошлом, и клонится в осень знойное «русское лето». Тогда, полтора года спустя после инаугурации, Медведев решился, наконец, выйти в свет из величественной тени с посланием в стилистике раннего Горбачева, где основополагающими являются две мысли: «все прогнило» и «так жить нельзя». Как и в раннем Горбачеве, в раннем Медведеве подкупает искренность. Чтобы читатель мог «почувствовать разницу» с сегодняшним днем, мне не обойтись без нескольких обширных цитат, которые во времена «вторичного застоя» смотрятся вызывающе.
Статья начиналась с обостряющего риторического вопроса:
«Сначала давайте ответим себе на простой, но очень серьезный вопрос. Должны ли мы и дальше тащить в наше будущее примитивную сырьевую экономику, хроническую коррупцию, застарелую привычку полагаться в решении проблем на государство, на заграницу, на какое-нибудь «всесильное учение», на что угодно, на кого угодно, только не на себя? И есть ли у России, перегруженной такими ношами, собственное завтра?»
( Read more... )
Три всадника русского апокалипсиса
Еще в конце 80-х годов прошлого века академик Моисеев заметил, что для России наступают сумерки, которые похожи одновременно и на закат, и на рассвет. Любые оценки политической и социально-экономической ситуации всегда страдают субъективизмом, но глубокий демографический кризис (количественный и качественный одновременно), а также увеличивающийся технологический разрыв как с Западом, так и с Востоком свидетельствуют о том, что Россия, несмотря на ошеломительную «русскую весну», в долгосрочной перспективе скорее клонится к своему закату, чем готовится встретить новый рассвет. Хотя клониться не значит — обязательно упасть.
Сценарии агонии
В зависимости от того, что мы считаем причиной упадка России, разнятся представления о ее перспективах. Формат данного эссе не позволяет делать подробный обзор всех возможных причин упадка России. Поэтому я ограничусь лишь тем, что выскажу гипотезу, которая мне лично представляется наиболее достоверной (отдавая себе отчет в том, что такой подход является весьма ограниченным).
Полагаю, что глубинной причиной нынешнего упадка является истончение русского «культурного слоя» и как следствие — деградация элит, которые оказались не способны ответить на новые исторические вызовы (причины этой культурной дистрофии — тоже тема отдельного и долгого разговора). Все другие факторы, в том числе отсутствие демократии, общая институциональная слабость, коррупция и криминализация общества, думаю, являются вторичными.
Соответственно, общая «картина упадка», его темпы и другие важные параметры во многом зависят от того, с какой скоростью будет в дальнейшем происходить упомянутая выше деградация элит. Теоретически этот упадок может смениться подъемом, если в силу каких-то в значительной степени случайных причин в России начнется развитие «контркультуры» и формирование новой элиты, способной вывести Россию по новой траектории на другую историческую орбиту. И хотя такое развитие событий представляется сегодня маловероятным, его нельзя полностью исключить.
( Read more... )
Еще в конце 80-х годов прошлого века академик Моисеев заметил, что для России наступают сумерки, которые похожи одновременно и на закат, и на рассвет. Любые оценки политической и социально-экономической ситуации всегда страдают субъективизмом, но глубокий демографический кризис (количественный и качественный одновременно), а также увеличивающийся технологический разрыв как с Западом, так и с Востоком свидетельствуют о том, что Россия, несмотря на ошеломительную «русскую весну», в долгосрочной перспективе скорее клонится к своему закату, чем готовится встретить новый рассвет. Хотя клониться не значит — обязательно упасть.
Сценарии агонии
В зависимости от того, что мы считаем причиной упадка России, разнятся представления о ее перспективах. Формат данного эссе не позволяет делать подробный обзор всех возможных причин упадка России. Поэтому я ограничусь лишь тем, что выскажу гипотезу, которая мне лично представляется наиболее достоверной (отдавая себе отчет в том, что такой подход является весьма ограниченным).
Полагаю, что глубинной причиной нынешнего упадка является истончение русского «культурного слоя» и как следствие — деградация элит, которые оказались не способны ответить на новые исторические вызовы (причины этой культурной дистрофии — тоже тема отдельного и долгого разговора). Все другие факторы, в том числе отсутствие демократии, общая институциональная слабость, коррупция и криминализация общества, думаю, являются вторичными.
Соответственно, общая «картина упадка», его темпы и другие важные параметры во многом зависят от того, с какой скоростью будет в дальнейшем происходить упомянутая выше деградация элит. Теоретически этот упадок может смениться подъемом, если в силу каких-то в значительной степени случайных причин в России начнется развитие «контркультуры» и формирование новой элиты, способной вывести Россию по новой траектории на другую историческую орбиту. И хотя такое развитие событий представляется сегодня маловероятным, его нельзя полностью исключить.
( Read more... )
Владимир Пастухов: Криминальная матрица
Россию поразил синдром культурного иммунодефицита, что делает невозможным любые демократические преобразования.
Я думаю, советский биолог Лев Зильбер, буквально «нацарапавший» свою вирусную «теорию происхождения рака» на бумажной пуговице в сталинской «шарашке», сильно удивился, если бы ему сказали, что он раскрыл не только один из механизмов развития злокачественных опухолей в организме человека, но и механизм будущего злокачественного перерождения того политического режима, который, собственно, и упек Зильбера в «шарашку». Пути научных открытий неисповедимы: не исключено, что именно размышления о судьбах России долгими бессонными тюремными ночами натолкнули Зильбера на мысль о вирусной природе рака. Так или иначе, но, похоже, что как раз теория Зильбера лучше всего подходит для объяснения тех метаморфоз, которые претерпела Россия на рубеже XX и XXI веков.
В самых общих чертах вирусная теория происхождения рака, та самая, которую тайком вынашивал Зильбер в тюрьме и за которую много лет спустя другие люди получили Нобелевскую премию, сводится к тому, что некоторые, так называемые «опухолеродные» вирусы способны выступать триггером (инициатором) злокачественного перерождения нормальных клеток в организме. Нуклеиновые кислоты этих вирусов встраиваются в генетический код обычной клетки и вызывают в нем необратимые изменения, превращая здоровую клетку в раковую. Ключевую роль при этом играет состояние иммунитета: опасность вирусной трансформации тем выше, чем ниже защитные функции иммунной системы. Нечто подобное как раз и случилось с российским обществом после того, как оно в самом конце XX века надорвало свои силы в безуспешной попытке осуществить демократическую антикоммунистическую революцию.
( Read more... )
Россию поразил синдром культурного иммунодефицита, что делает невозможным любые демократические преобразования.
Я думаю, советский биолог Лев Зильбер, буквально «нацарапавший» свою вирусную «теорию происхождения рака» на бумажной пуговице в сталинской «шарашке», сильно удивился, если бы ему сказали, что он раскрыл не только один из механизмов развития злокачественных опухолей в организме человека, но и механизм будущего злокачественного перерождения того политического режима, который, собственно, и упек Зильбера в «шарашку». Пути научных открытий неисповедимы: не исключено, что именно размышления о судьбах России долгими бессонными тюремными ночами натолкнули Зильбера на мысль о вирусной природе рака. Так или иначе, но, похоже, что как раз теория Зильбера лучше всего подходит для объяснения тех метаморфоз, которые претерпела Россия на рубеже XX и XXI веков.
В самых общих чертах вирусная теория происхождения рака, та самая, которую тайком вынашивал Зильбер в тюрьме и за которую много лет спустя другие люди получили Нобелевскую премию, сводится к тому, что некоторые, так называемые «опухолеродные» вирусы способны выступать триггером (инициатором) злокачественного перерождения нормальных клеток в организме. Нуклеиновые кислоты этих вирусов встраиваются в генетический код обычной клетки и вызывают в нем необратимые изменения, превращая здоровую клетку в раковую. Ключевую роль при этом играет состояние иммунитета: опасность вирусной трансформации тем выше, чем ниже защитные функции иммунной системы. Нечто подобное как раз и случилось с российским обществом после того, как оно в самом конце XX века надорвало свои силы в безуспешной попытке осуществить демократическую антикоммунистическую революцию.
( Read more... )
Владимир Пастухов: Русское самодержавие как цивилизационный ответ на исторический вызов
Конспект лекции в Пушкинском доме. Лондон, Великобритания, 24 сентября 2015 года
Моя профессия – не факты, а их интерпретация. Я не открываю нового, я лишь объясняю старое. Хороший историк по определению объективен, хороший философ по определению субъективен. Все мои оценки носят сугубо персональный характер – я торгую логикой, а не истиной.
Любое объяснение содержит в скрытой форме ответ на какой-то потаенный вопрос, который собственно и заставляет искать объяснений. Мне кажется, что для моего поколения этот вопрос сформулировал поэт и автор текстов группы "Наутилус Помпилиус" Илья Кормильцев, трагически умерший в Лондоне в 2007 году, и звучит он так:
Неужели я мог залететь так высоко
и упасть так жестоко как падший ангел
прямо вниз
туда откуда мы вышли
в надежде на новую жизнь
Это и есть тот главный вопрос, на который я попытаюсь сегодня ответить – как случилось так, что мое поколение, взлетев в мечтах так высоко к свободе, конституции и правовому государству, могло упасть снова так низко туда, откуда оно вышло – в унылый авторитаризм, правовой нигилизм и войну?
( Read more... )
Конспект лекции в Пушкинском доме. Лондон, Великобритания, 24 сентября 2015 года
Моя профессия – не факты, а их интерпретация. Я не открываю нового, я лишь объясняю старое. Хороший историк по определению объективен, хороший философ по определению субъективен. Все мои оценки носят сугубо персональный характер – я торгую логикой, а не истиной.
Любое объяснение содержит в скрытой форме ответ на какой-то потаенный вопрос, который собственно и заставляет искать объяснений. Мне кажется, что для моего поколения этот вопрос сформулировал поэт и автор текстов группы "Наутилус Помпилиус" Илья Кормильцев, трагически умерший в Лондоне в 2007 году, и звучит он так:
Неужели я мог залететь так высоко
и упасть так жестоко как падший ангел
прямо вниз
туда откуда мы вышли
в надежде на новую жизнь
Это и есть тот главный вопрос, на который я попытаюсь сегодня ответить – как случилось так, что мое поколение, взлетев в мечтах так высоко к свободе, конституции и правовому государству, могло упасть снова так низко туда, откуда оно вышло – в унылый авторитаризм, правовой нигилизм и войну?
( Read more... )
Родина археомодерна
2015-12-02 13:02Родина археомодерна
Идеология реакции как запасной путь для российских элит.
В одном из последних номеров «Новой» (№ 127 от 18 ноября 2015 г.) Владимир Пастухов прогнозировал, что Кремль наконец-таки, обретая искомую на протяжении почти всей постсоветской истории идеологию, поднимет над собой флаг европейской реакции. Правда, для того чтобы импорт состоялся успешно, необходимо «сплавить» выдумку европейских новых правых с российским суровым бытом.
Такой идеологический «сплав», изготовленный в недрах соцфака МГУ усилиями дугинского Центра консервативных исследований, уже существует. И имя ему придумали звучное — «археомодерн».
Как описывает термин его создатель, археомодерн — это ситуация, при которой новые формы общества модерна и постмодерна наполнены не соответствующим им по уровню содержанием, а содержанием устаревшим, архаическим, свойственным традиционному обществу. Иными словами, археомодерн существует тогда, когда современные политические (парламент, свободная пресса, секуляризация, толерантность) и экономические (прежде всего капиталистический рынок) институты наслаиваются на ценности традиционного общества и искажаются, превращаются в «симулякры» (в данном случае понятие из того же дугинского лексикона, что и археомодерн), наполненные и работающие по законам того же традиционного общества, хотя и в новой «модернистской» форме.
Термин, разумеется, абсолютно искусственный и создан был изначально для объяснения, а точнее, даже легитимации текущей российской системы, которая якобы по своим культурным и социальным кодам неспособна функционировать по европейским образцам.
( Read more... )
Идеология реакции как запасной путь для российских элит.
В одном из последних номеров «Новой» (№ 127 от 18 ноября 2015 г.) Владимир Пастухов прогнозировал, что Кремль наконец-таки, обретая искомую на протяжении почти всей постсоветской истории идеологию, поднимет над собой флаг европейской реакции. Правда, для того чтобы импорт состоялся успешно, необходимо «сплавить» выдумку европейских новых правых с российским суровым бытом.
Такой идеологический «сплав», изготовленный в недрах соцфака МГУ усилиями дугинского Центра консервативных исследований, уже существует. И имя ему придумали звучное — «археомодерн».
Как описывает термин его создатель, археомодерн — это ситуация, при которой новые формы общества модерна и постмодерна наполнены не соответствующим им по уровню содержанием, а содержанием устаревшим, архаическим, свойственным традиционному обществу. Иными словами, археомодерн существует тогда, когда современные политические (парламент, свободная пресса, секуляризация, толерантность) и экономические (прежде всего капиталистический рынок) институты наслаиваются на ценности традиционного общества и искажаются, превращаются в «симулякры» (в данном случае понятие из того же дугинского лексикона, что и археомодерн), наполненные и работающие по законам того же традиционного общества, хотя и в новой «модернистской» форме.
Термин, разумеется, абсолютно искусственный и создан был изначально для объяснения, а точнее, даже легитимации текущей российской системы, которая якобы по своим культурным и социальным кодам неспособна функционировать по европейским образцам.
( Read more... )
Владимир Пастухов: Криминальный неототалитаризм – пропасть, которую нельзя преодолеть в один прыжок
Мы публикуем интервью с постоянным автором «Полит.ру» политологом, правоведом, публицистом, доктором политических наук, кандидатом юридических наук Владимиром Пастуховым, посвященное его видению современного состояния и перспектив развития российского общества и государства. Беседовала Наталья Галимова.
В своих статьях вы не раз называли нынешнее российское общество «неототалитарным». На чем основана такая оценка?
Тоталитаризм – это не ругательство, а обозначение определенного состояния общества. Неототалитаризм, как и тоталитаризм, с моей точки зрения, есть злокачественное перерождение авторитарного государства, происходящее при определенных условиях и в определенный исторический отрезок времени. Главное различие между тоталитарным и авторитарным государством состоит в характере «включенности» населения в «безобразия» -- государственный произвол. В авторитарном государстве «безобразия» творятся при молчаливом согласии, но пассивном неучастии населения, а в тоталитарном государстве «безобразия» творятся при активном и самом действенном участии масс.
Причина активной «включенности» масс в произвол при тоталитаризме коренится в особенностях воздействия тоталитарного государства на психику человека. В тоталитарном государстве власть активно манипулирует сознанием и волей, внедряется внутрь человека и превращает его в активного соучастника своих преступлений. Иными словами, в тоталитарном государстве человек оказывается зависим от власти также, как наркоман зависит от наркотика, непрерывно участвуя в произволе, заряжаясь его отрицательной энергией.
( Read more... )
Мы публикуем интервью с постоянным автором «Полит.ру» политологом, правоведом, публицистом, доктором политических наук, кандидатом юридических наук Владимиром Пастуховым, посвященное его видению современного состояния и перспектив развития российского общества и государства. Беседовала Наталья Галимова.
В своих статьях вы не раз называли нынешнее российское общество «неототалитарным». На чем основана такая оценка?
Тоталитаризм – это не ругательство, а обозначение определенного состояния общества. Неототалитаризм, как и тоталитаризм, с моей точки зрения, есть злокачественное перерождение авторитарного государства, происходящее при определенных условиях и в определенный исторический отрезок времени. Главное различие между тоталитарным и авторитарным государством состоит в характере «включенности» населения в «безобразия» -- государственный произвол. В авторитарном государстве «безобразия» творятся при молчаливом согласии, но пассивном неучастии населения, а в тоталитарном государстве «безобразия» творятся при активном и самом действенном участии масс.
Причина активной «включенности» масс в произвол при тоталитаризме коренится в особенностях воздействия тоталитарного государства на психику человека. В тоталитарном государстве власть активно манипулирует сознанием и волей, внедряется внутрь человека и превращает его в активного соучастника своих преступлений. Иными словами, в тоталитарном государстве человек оказывается зависим от власти также, как наркоман зависит от наркотика, непрерывно участвуя в произволе, заряжаясь его отрицательной энергией.
( Read more... )
Владимир Пастухов: Поглощение Европы
Это ошибка, что Россия удаляется от Европы. Она приближается к ней…
Речь Владимира Путина в Сочи, на заседании Валдайского клуба, была уже многократно откомментирована, в том числе и на страницах «Новой газеты». Тем не менее она так и не стала объектом серьезного критического анализа, хотя, безусловно, его заслуживает. Фанаты Путина убеждены в том, что в ней нечего критиковать, в то время как его антагонисты уверены в том, что в ней нечего анализировать.
Истина, между тем, как это часто случается, оказалась хрупким цветком, растущим на нейтральной полосе: и России, и миру есть, и над чем задуматься, и что критиковать в речи российского лидера.
Мало кто понимает, что в Сочи, по сути, был оглашен манифест альтернативной Европы, в строительстве которой Россия намерена принять самое живое и непосредственное участие.
Ошибаются те, кто думает, что Россия намерена уйти из Европы. Напротив, как стало очевидным в Сочи, она семимильными шагами идет в Европу для того, чтобы сделать «русскую весну» священной.
( Read more... )
Это ошибка, что Россия удаляется от Европы. Она приближается к ней…
Речь Владимира Путина в Сочи, на заседании Валдайского клуба, была уже многократно откомментирована, в том числе и на страницах «Новой газеты». Тем не менее она так и не стала объектом серьезного критического анализа, хотя, безусловно, его заслуживает. Фанаты Путина убеждены в том, что в ней нечего критиковать, в то время как его антагонисты уверены в том, что в ней нечего анализировать.
Истина, между тем, как это часто случается, оказалась хрупким цветком, растущим на нейтральной полосе: и России, и миру есть, и над чем задуматься, и что критиковать в речи российского лидера.
Мало кто понимает, что в Сочи, по сути, был оглашен манифест альтернативной Европы, в строительстве которой Россия намерена принять самое живое и непосредственное участие.
Ошибаются те, кто думает, что Россия намерена уйти из Европы. Напротив, как стало очевидным в Сочи, она семимильными шагами идет в Европу для того, чтобы сделать «русскую весну» священной.
( Read more... )
Пастухов: Теория о поколениях России: от «фронтовиков» — к «поколению без будущего» и дальше
О чрезмерной зависимости русской истории от поколенческого шага первым написал, насколько я представляю, Теодор Шанин, который достаточно подробно исследовал этот феномен, сформулировав некоторые базовые идеи. Трудно кого-то удивить мыслью о том, что смена поколений играет в истории значительную роль. Проблема, однако, в том, что в России, более чем где бы то ни было, крутые перемены происходили на поколенческом разломе.
Естественно, что поколение — явление социальное, а не биологическое: люди рождаются непрерывно, хоть и неравномерно, и при рождении никто ни к какому поколению не принадлежит. Поколения появляются позже под влиянием исторических обстоятельств, которые «сбивают» совершенно вроде бы разных людей, имевших счастье или несчастье родиться приблизительно в одно (в историческом масштабе) время, в поколения. Конечно, огромную роль играют сходные исторические условия, существующие на протяжении более или менее длительного времени. Но главная роль принадлежит некоторому выдающемуся историческому событию, которое окрашивает собой эпоху и мистическим образом превращает статистическую выборку в поколение.
Поэтому в реальной жизни в поколение объединяются вовсе не по дате рождения, а по времени, когда происходит наиболее активная социализация, то есть в возрасте от пятнадцати до тридцати лет. Поколение — это те, кто вступал в самостоятельную жизнь при сходных условиях и пережил совместно уникальный социальный опыт. При этом разные поколения неравноценны по своему вкладу в исторический процесс. Есть конструктивные поколения, формирующие цивилизацию. Есть деструктивные поколения, которые ее разрушают.
По мнению Теодора Шанина, поколенческий шаг составляет около пятнадцати лет. Конечно, это условность, и никакой мистической отсечки, нарезающей каждые полтора десятка лет по новому поколению, не существует. Но как ориентир для исследования истории советской и постсоветской культур эта гипотеза неплохо работает.
( Read more... )
О чрезмерной зависимости русской истории от поколенческого шага первым написал, насколько я представляю, Теодор Шанин, который достаточно подробно исследовал этот феномен, сформулировав некоторые базовые идеи. Трудно кого-то удивить мыслью о том, что смена поколений играет в истории значительную роль. Проблема, однако, в том, что в России, более чем где бы то ни было, крутые перемены происходили на поколенческом разломе.
Естественно, что поколение — явление социальное, а не биологическое: люди рождаются непрерывно, хоть и неравномерно, и при рождении никто ни к какому поколению не принадлежит. Поколения появляются позже под влиянием исторических обстоятельств, которые «сбивают» совершенно вроде бы разных людей, имевших счастье или несчастье родиться приблизительно в одно (в историческом масштабе) время, в поколения. Конечно, огромную роль играют сходные исторические условия, существующие на протяжении более или менее длительного времени. Но главная роль принадлежит некоторому выдающемуся историческому событию, которое окрашивает собой эпоху и мистическим образом превращает статистическую выборку в поколение.
Поэтому в реальной жизни в поколение объединяются вовсе не по дате рождения, а по времени, когда происходит наиболее активная социализация, то есть в возрасте от пятнадцати до тридцати лет. Поколение — это те, кто вступал в самостоятельную жизнь при сходных условиях и пережил совместно уникальный социальный опыт. При этом разные поколения неравноценны по своему вкладу в исторический процесс. Есть конструктивные поколения, формирующие цивилизацию. Есть деструктивные поколения, которые ее разрушают.
По мнению Теодора Шанина, поколенческий шаг составляет около пятнадцати лет. Конечно, это условность, и никакой мистической отсечки, нарезающей каждые полтора десятка лет по новому поколению, не существует. Но как ориентир для исследования истории советской и постсоветской культур эта гипотеза неплохо работает.
( Read more... )
Владимир Пастухов: Все, что вы хотели знать о революции, но боялись спросить
Революцию нельзя подготовить, но к ней надо готовиться — как к неизбежному цунами.
Политический атеросклероз похож на клинический, но сориентирован во времени в противоположном направлении — не в прошлое, а в будущее.
При клиническом атеросклерозе человек хорошо помнит, что с ним было сорок лет назад, но не может вспомнить, что с ним было вчера. При политическом атеросклерозе общество прекрасно знает, что с ним будет через сорок лет, но не может предсказать, что с ним случится завтра.
Все в России понимают (хотя некоторые притворяются, что не понимают), что с ней случится через сорок лет. Той России, которая знакома нескольким русским поколениям, больше не будет. А на ее месте возникнет какая-то другая Россия, может быть, в других границах, отчасти с другим населением и наверняка с другой культурой.
Между этими двумя Россиями, такими, как всегда, разными и в то же время неуловимо похожими, проляжет очередная русская революция. Но когда она случится и как далеко зайдет, никто не может предугадать.
Россия сегодня живет в предвкушении катастрофы, стараясь не заглядывать за горизонт текущих событий. И чем страшнее завтра, тем веселее и оптимистичнее сегодня.
( Read more... )
Революцию нельзя подготовить, но к ней надо готовиться — как к неизбежному цунами.
Политический атеросклероз похож на клинический, но сориентирован во времени в противоположном направлении — не в прошлое, а в будущее.
При клиническом атеросклерозе человек хорошо помнит, что с ним было сорок лет назад, но не может вспомнить, что с ним было вчера. При политическом атеросклерозе общество прекрасно знает, что с ним будет через сорок лет, но не может предсказать, что с ним случится завтра.
Все в России понимают (хотя некоторые притворяются, что не понимают), что с ней случится через сорок лет. Той России, которая знакома нескольким русским поколениям, больше не будет. А на ее месте возникнет какая-то другая Россия, может быть, в других границах, отчасти с другим населением и наверняка с другой культурой.
Между этими двумя Россиями, такими, как всегда, разными и в то же время неуловимо похожими, проляжет очередная русская революция. Но когда она случится и как далеко зайдет, никто не может предугадать.
Россия сегодня живет в предвкушении катастрофы, стараясь не заглядывать за горизонт текущих событий. И чем страшнее завтра, тем веселее и оптимистичнее сегодня.
( Read more... )
Владимир Пастухов: Убийство Немцова, политическая реконструкция
Это жестокое преступление уже успело стать объектом и инструментом пропагандистской борьбы. Основные политические версии
При крайней скудости доступных для анализа фактов пока можно рассматривать лишь политические версии убийства Бориса Немцова, то есть оценивать, каким именно политическим силам в настоящий момент может быть выгодно данное преступление (что, безусловно, не означает автоматически, что именно они его совершили). Тем не менее такой анализ представляется и необходимым, и своевременным, потому что это жестокое убийство уже успело стать объектом пропагандистских спекуляций и инструментом политической борьбы.
«Политика» или «бытовуха», замаскированная под политику?
Можно принять как гипотезу предположение, что убийство имело политический характер, то есть по сути своей было террористическим актом. Конечно, это только предположение, но оно выглядит достаточно вероятным, чтобы его можно было взять за основу.
По крайней мере, есть два обстоятельства, которые говорят в его пользу. Во-первых, преступление было исполнено профессионально: отсутствие значимых результатов работы следствия в течение двух суток достоверно подтверждает это. Во-вторых, преступление было демонстративным, рассчитанным на достижение максимального публичного эффекта. Поскольку за Немцовым следили, то преступники знали и его маршрут, и место его проживания. В этом случае убийство около дома или в подъезде, как в случае с Политковской, очевидно является менее затратным и рискованным делом, чем расстрел в нескольких сотнях метров от Кремля.
( Read more... )
Это была последняя речь (за исключением заявления об отставке), которой Владимир Путин мог удивить или хотя бы заинтересовать Россию
Владимир Пастухов: Путин реставрическийПослание Путина интереснее, чем кажется на первый взгляд. Историческое значение этой внешне ничем не примечательной речи, в которой не было ни одного тезиса, не повторяющего чего-то ранее сказанного, будет оценено гораздо позже, когда и сама речь, и ее автор будут окончательно вписаны в общую канву русской истории. Это была последняя речь (за исключением заявления об отставке), которой Владимир Путин мог удивить или хотя бы заинтересовать Россию.
В озвученном послании президента был лишь один пункт, имеющий некоторое практическое значение — предложение провести налоговую амнистию. Невооруженным глазом видно, что эта мера загодя готовилась: недаром накануне был принят закон о деоффшоризации, вводящий реальные тюремные сроки за сокрытие иностранных корней российского бизнеса.
Видимо, правительство справедливо посчитало, что доброе слово президента и пистолет все равно действуют лучше, чем просто доброе слово.
Но главное даже не в этом. Истинный смысл заявленной инициативы весьма далек от экономики. По многим причинам налоговая амнистия в сегодняшней России не может быть успешно реализована. Во-первых, налоговая амнистия может быть эффективной только в правовом государстве, которого в России нет и, судя по произнесенной президентом речи, не предвидится. Во-вторых, налоговая амнистия целесообразна там, где целью вывода капитала является его спасение.
( Read more... )
Радикализм легко может снова втянуть Россию в какой-нибудь кровавый эксперимент, из которого дай Бог ей выйти живой. Более всего не хотелось бы, чтобы вновь сбылось мрачное пророчество Чаадаева
Владимир Пастухов: О вреде либерального фундаментализма и радикальных заблужденийВладимир Пастухов: Россия между «Озером» и «Котлованом»
Из всех видов революций для России наиважнейшей является «паркетная», которая происходит не на шумных «майданах», как у соседей, а в пыльной утробе властных коридоров. Пока внимание российской общественности было сосредоточено на борьбе Кремля с «оранжевым змием» украинской революции, Россия тоже не оставалась в стороне от революционных процессов: в ней случилась самая неотвратимая из всех революций – поколенческая.
О неизбежности поколенческой революции в середине второй декады нового века говорили и писали давно. Но, когда она произошла, этого почти никто не заметил. Отчасти это объясняется тем, что на верхушке властной пирамиды не произошло видимых перемен. Друзья Путина застыли на своих постах, как портреты членов Политбюро ЦК КПСС - на первой полосе «Правды». Пока.
Но верхушка – это далеко не вся пирамида. Самые интересные и захватывающие процессы разворачиваются сегодня как раз на нижних и средних этажах вертикали власти. Там происходит массовое и стремительное омоложение кадров – из периферии, из самых разных социальных страт общества во власть устремился бурный поток «новобранцев».
В течение последних полутора лет на позиции второго и третьего порядка активно рассаживаются молодые люди в возрасте от 25 до 35 лет. Они становятся руководителями департаментов и отделов, начальниками всевозможных ФГУПов, заместителями директоров, а то и директорами всевозможных «заводов, газет, пароходов» безбрежного русского госкапитализма. Они быстро вытесняют на «заслуженный отдых» засидевшиеся на непыльных местах «советские кадры». Остатки недобитого реформами Гайдара поколения шестидесятилетних, остававшегося до последнего момента кадровым хребтом государственной машины, уходят в историческое небытие.
( Read more... )
Из всех видов революций для России наиважнейшей является «паркетная», которая происходит не на шумных «майданах», как у соседей, а в пыльной утробе властных коридоров. Пока внимание российской общественности было сосредоточено на борьбе Кремля с «оранжевым змием» украинской революции, Россия тоже не оставалась в стороне от революционных процессов: в ней случилась самая неотвратимая из всех революций – поколенческая.
О неизбежности поколенческой революции в середине второй декады нового века говорили и писали давно. Но, когда она произошла, этого почти никто не заметил. Отчасти это объясняется тем, что на верхушке властной пирамиды не произошло видимых перемен. Друзья Путина застыли на своих постах, как портреты членов Политбюро ЦК КПСС - на первой полосе «Правды». Пока.
Но верхушка – это далеко не вся пирамида. Самые интересные и захватывающие процессы разворачиваются сегодня как раз на нижних и средних этажах вертикали власти. Там происходит массовое и стремительное омоложение кадров – из периферии, из самых разных социальных страт общества во власть устремился бурный поток «новобранцев».
В течение последних полутора лет на позиции второго и третьего порядка активно рассаживаются молодые люди в возрасте от 25 до 35 лет. Они становятся руководителями департаментов и отделов, начальниками всевозможных ФГУПов, заместителями директоров, а то и директорами всевозможных «заводов, газет, пароходов» безбрежного русского госкапитализма. Они быстро вытесняют на «заслуженный отдых» засидевшиеся на непыльных местах «советские кадры». Остатки недобитого реформами Гайдара поколения шестидесятилетних, остававшегося до последнего момента кадровым хребтом государственной машины, уходят в историческое небытие.
( Read more... )
Соблазн геополитики
2014-10-14 12:54Сергей МЕДВЕДЕВ: Статьи Владимира Пастухова порой пугают безжалостными прогнозами, но неизменно точны и глубоки. Поэтому когда я прочел очередную статью под названием «Осадная ошибка» то поначалу не поверил собственным глазам: отдельные фразы словно вышли из мастерской Сергея Глазьева или Михаила Делягина.
www.novayagazeta.ruНе надо иметь много ума, чтобы обвинять Путина. Гораздо больше усилий требуется, чтобы вникнуть в логику его действий: он принял исторический вызов Запада, но дал на него неправильный ответ. Либеральная же оппозиция настолько увлеклась борьбой с Путиным, что вообще выпустила из поля зрения тему национальных интересов
Владимир Пастухов: Осадная ошибкаК политической катастрофе, как правило, приводит безукоризненная цепочка логически выверенных и беспристрастно просчитанных шагов безупречно компетентных людей…
Однако доминирующими тенденциями в интерпретации нового курса Кремля стали психологизм и мистицизм. В той или иной форме большинство критически настроенных граждан склоняется к гипотезе о войне как об «иррациональном выборе» российский власти — не обусловленном никакими объективными причинами волюнтаристском решении, объяснение которого находится скорее в области психоанализа, чем анализа экономического или политического. Расхождения возникают лишь в вопросе о том, как много человек «сошло с ума» — один, целая группа или вся страна.
Однако у войны с Западом есть не только субъективные (о чем много говорят), но и объективные причины. Она возникла из клубка экономических и политических противоречий в отношениях России и Запада, которые накапливались десятилетиями, не находя своего разрешения, и которые прижатый давлением Запада к кремлевской стенке Путин решил разрубить «новороссийским мечом», как гордиев узел.
Нужно ли убивать ракового больного?
Спасать Россию — все равно что лечить лихорадку Эбола в Центральной Африке: не так страшен вирус, как невежество. Отношение к украинской войне раскололо общество. Публичные дебаты все больше напоминают кафкианскую дискуссию у постели ракового больного: «прогрессивные» доктора предлагают немедленно убить пациента, чтобы уничтожить опухоль, а деревенские родственники не пускают их к постели умирающего, говоря, что гордятся «самой лучшей на свете опухолью». Россия тем временем лежит, распростертая между либералами и националистами, как больной на полотнах Гойи.
( Read more... )
Арест по-домашнему
2014-09-18 10:22Арест по-домашнему
Надо различать поводы и причину случившегося. Поводов много (об этом чуть позже), зато причина всего одна — маячащий на горизонте бюджетный дефицит. И в этом смысле арест Евтушенкова является, безусловно, политическим. Перефразируя известного советского политического деятеля эпохи, которая, судя по всему, снова становится эталонной, можно сказать, что «по мере продвижения к коллапсу клановая борьба нарастает».
В конечном счете если отбросить все «красивости», созданная Путиным система управления страной является не чем иным, как модернизированной и стилизованной под «эпоху Интернета» средневековой системой «кормления», где каждому «допущенному к столу» чиновнику или предпринимателю (в современной России грань между ними размыта) дано право обирать казну в обмен на лояльность и выполнение определенных обязательств перед властью. На столе лежит бюджетный пирог, и когда он большой, особых проблем не возникает — каждый ест его со своей стороны. Но если размер пирога уменьшается, начинаются трения, борьба за доступ к ресурсам резко усиливается, и чей-то рот оказывается лишним.
( Read more... )
Смысл «дела Евтушенкова» состоит в том, что власть выходит из контракта с бизнесом: «безопасность в обмен на лояльность». Соглашение расторгнуто по причине форс-мажора — деньги кончились
На арест Владимира Евтушенкова надо смотреть «системно». В России по поводу и без повода арестовывают сотни предпринимателей. В стране, где все одинаково бесправны — и мигрант, и олигарх, — размер не имеет значения. Поэтому сенсацией является не столько калибр жертвы, сколько ее принадлежность к «системному», то есть не просто лояльному власти, а являющемуся ее неотъемлемой частью бизнесу. Это не война с врагами режима и не «типовой» рейдерский захват, а «домашняя» разборка.Надо различать поводы и причину случившегося. Поводов много (об этом чуть позже), зато причина всего одна — маячащий на горизонте бюджетный дефицит. И в этом смысле арест Евтушенкова является, безусловно, политическим. Перефразируя известного советского политического деятеля эпохи, которая, судя по всему, снова становится эталонной, можно сказать, что «по мере продвижения к коллапсу клановая борьба нарастает».
В конечном счете если отбросить все «красивости», созданная Путиным система управления страной является не чем иным, как модернизированной и стилизованной под «эпоху Интернета» средневековой системой «кормления», где каждому «допущенному к столу» чиновнику или предпринимателю (в современной России грань между ними размыта) дано право обирать казну в обмен на лояльность и выполнение определенных обязательств перед властью. На столе лежит бюджетный пирог, и когда он большой, особых проблем не возникает — каждый ест его со своей стороны. Но если размер пирога уменьшается, начинаются трения, борьба за доступ к ресурсам резко усиливается, и чей-то рот оказывается лишним.
( Read more... )
Владимир Пастухов - Ветер истории: на пути к развалу империи. Часть 1
Владимир Пастухов - Ветер истории: на пути к развалу империи. Часть 2
Переделы желаний
В издательстве ОГИ вышла книга Владимир Пастухова «Украинская революция и русская контрреволюция». «Новая газета» публикует отрывки из книги, предоставленные автором
Необъявленная война между Россией и Украиной — это трехмерная реальность. В ее оценке не может быть одной, всеми признанной точки отсчета. Как и любое глобальное явление мирового масштаба, — а именно такими являются украинская революция и вызванная ею к жизни российская контрреволюция, — он внутренне противоречив и в принципе исключает возможность однозначной оценки действий тех или иных политических сил.
Рядом, но не вместе
Я уехал из Киева в Москву в далеком 1988 году, и так же, как и подавляющее большинство жителей Империи, даже в страшном сне не мог представить себе, что уезжаю в другое государство. Распад СССР в той форме, в которой он произошел и в тот конкретный момент истории, когда он произошел, я никогда не считал безальтернативным процессом. Наверное, жизнь советской Империи можно было продлить, и уж наверняка можно было подыскать лучший формат для ее конверсии. Впрочем, лучшее — враг хорошего, и я отдаю себе отчет в том, что могло быть и хуже. Однако я глубоко убежден в том, что вечно СССР существовать не мог, а другие, более поздние версии его распада могли бы стать еще более губительными.
Поэтому появление независимой Украины я воспринял если и без энтузиазма, то с пониманием, как момент распада Империи, с одной стороны, и как момент становления украинского национального самосознания, с другой стороны. Мне никогда не были близки умозрительные заключения «патриотично» настроенных русских граждан, повторявших вслед за Солженицыным, что русские, украинцы и белорусы — это один народ. Увы, но это столь естественное для русского человека утверждение не находит своего эмпирического подтверждения и кажется диким любому, кто знает Украину не понаслышке. Единственным объяснением живучести этого славянофильского мифа можно, с моей точки зрения, считать особенности русской колонизации, замешанной более на мощной дозе русского мессианства, чем на экономическом расчете.
Привычка воспринимать Украину как придаток России сыграла дурную шутку с русскими элитами. Чем больше реальность расходилась с идеологическими и психологическими ожиданиями, тем меньше в русской политике по отношению к Украине было понимания и тем больше в ней было обиды. Обида — самый плохой драйвер любого политического процесса (впрочем, это верно не только в отношении политики). Выстроенную на ней систему отношений рано или поздно начинает «глючить». В конце концов, восприятие русским миром того, что происходит на Украине, стало совершенно неадекватным, иррациональным и почти полностью замешанным на эмоциях. Рано или поздно это должно было кончиться трагедией.
( Read more... )
Владимир Пастухов - Ветер истории: на пути к развалу империи. Часть 2
Переделы желаний
В издательстве ОГИ вышла книга Владимир Пастухова «Украинская революция и русская контрреволюция». «Новая газета» публикует отрывки из книги, предоставленные автором
Необъявленная война между Россией и Украиной — это трехмерная реальность. В ее оценке не может быть одной, всеми признанной точки отсчета. Как и любое глобальное явление мирового масштаба, — а именно такими являются украинская революция и вызванная ею к жизни российская контрреволюция, — он внутренне противоречив и в принципе исключает возможность однозначной оценки действий тех или иных политических сил.
Рядом, но не вместе
Я уехал из Киева в Москву в далеком 1988 году, и так же, как и подавляющее большинство жителей Империи, даже в страшном сне не мог представить себе, что уезжаю в другое государство. Распад СССР в той форме, в которой он произошел и в тот конкретный момент истории, когда он произошел, я никогда не считал безальтернативным процессом. Наверное, жизнь советской Империи можно было продлить, и уж наверняка можно было подыскать лучший формат для ее конверсии. Впрочем, лучшее — враг хорошего, и я отдаю себе отчет в том, что могло быть и хуже. Однако я глубоко убежден в том, что вечно СССР существовать не мог, а другие, более поздние версии его распада могли бы стать еще более губительными.
Поэтому появление независимой Украины я воспринял если и без энтузиазма, то с пониманием, как момент распада Империи, с одной стороны, и как момент становления украинского национального самосознания, с другой стороны. Мне никогда не были близки умозрительные заключения «патриотично» настроенных русских граждан, повторявших вслед за Солженицыным, что русские, украинцы и белорусы — это один народ. Увы, но это столь естественное для русского человека утверждение не находит своего эмпирического подтверждения и кажется диким любому, кто знает Украину не понаслышке. Единственным объяснением живучести этого славянофильского мифа можно, с моей точки зрения, считать особенности русской колонизации, замешанной более на мощной дозе русского мессианства, чем на экономическом расчете.
Привычка воспринимать Украину как придаток России сыграла дурную шутку с русскими элитами. Чем больше реальность расходилась с идеологическими и психологическими ожиданиями, тем меньше в русской политике по отношению к Украине было понимания и тем больше в ней было обиды. Обида — самый плохой драйвер любого политического процесса (впрочем, это верно не только в отношении политики). Выстроенную на ней систему отношений рано или поздно начинает «глючить». В конце концов, восприятие русским миром того, что происходит на Украине, стало совершенно неадекватным, иррациональным и почти полностью замешанным на эмоциях. Рано или поздно это должно было кончиться трагедией.
( Read more... )
Не в деньгах суть. Восстановление правовых принципов — вот что делает решение Гаагского суда историческим и прецедентным
Разворот российского дышлаБольшие суммы впечатляют. Круглые суммы завораживают. Большая и круглая к тому же сумма, взысканная с России в Гааге, гипнотизирует. Первая реакция показательна — обсуждают в основном цифру. Теперь в сознании русского народа рядом навечно поселится Олимпиада в Сочи и Гаагский суд. Ущерб приблизительно одинаков, но в первом случае было хотя бы на что посмотреть по телевизору.
Однако на самом деле решение арбитров по делу ЮКОСА вообще не о деньгах, оно о принципах. Даже если бы арбитраж взыскал с России не пятьдесят миллиардов, а всего лишь один доллар, историческое значение этого решения было бы ничуть не меньше, а может быть, и больше. Цифра с множеством нулей заслоняет суть, не позволяет понять, что же на самом деле было на кону.
( Read more... )
